Академия и Империя - Страница 41

– Благодарю вас, – поклонился незнакомец.

Торан положил бластер на стул рядом с собой.

– Надеюсь, теперь вы можете объясниться?

Незнакомец продолжал стоять. Он был высокий, широкоплечий. Лицо словно вырублено из камня. Почему-то сразу возникла уверенность, что он никогда не улыбается. Но глаза у него были добрые.

– Слухи распространяются быстро, – сказал он, – особенно – невероятные. Думаю, вряд ли на Калгане сейчас отыщется хоть один человек, который бы не знал, что люди Мула схлопотали по зубам от двоих туристов из Академии. Главное я знал уже днем. Кроме того, как я сказал, зарегистрированных туристов из Академии на Калгане нет, кроме меня. Такие вещи нам известны.

– Кто это – «мы»?

– «Мы» – это «мы». Я – один из них. Я понял, что вы припарковались в «ангаре», – вы сами обмолвились там, на пляже, Поэтому я своими методами изучил список и своими методами нашел корабль. – Он резко повернулся к Байте.

– Вы – уроженка Академии, не так ли?

– Да что вы говорите? – огрызнулась Байта.

– Вы – член демократической оппозиции, именуемой «подпольем». Имени вашего я не помню, зато помню лицо. Вы покинули Академию совсем недавно, и это вам вряд ли удалось бы, будь вы фигурой поважнее.

Байта пожала плечами.

– Вы подозрительно много знаете.

– Да. Знаю. Вы удрали с мужчиной. С этим?

– Какая вам разница?

– Никакой. Просто хочу, чтобы мы лучше поняли друг друга. Если не ошибаюсь, пароль на той неделе, когда вы удрали, был «Селдон, Гардин, Свобода»? А командиром вашей группы был Порфират Харт.

– Откуда вы знаете? – гневно воскликнула Байта. – Его схватила полиция?

Торан сжал ее руку, но она вырвалась и подошла ближе к незнакомцу.

– Никто его не схватил. Просто у подполья широкие связи в самых неожиданных местах. Меня зовут капитан Хэн Притчер, я из Службы Информации, и я сам командир группы, – а под каким именем – неважно. – Подождав немного, человек из Академии продолжил: – Нет, я вовсе не жду, что вы мне поверите. В нашем деле лучше не доверять, чем наоборот. Просто хотелось поскорее покончить с вводной частью.

– Ну, – сердито буркнул Торан, – допустим, вам это удалось.

– Можно присесть? Спасибо.

Капитан Притчер уселся, закинув ногу на ногу, а руку забросил за спинку кресла.

– Давайте для начала кое-что уточним. Вы двое прибыли не из Академии, следовательно, как нетрудно догадаться, из одного из независимых торговых миров. Это меня как раз мало интересует. Любопытно другое – что вы собираетесь делать с этим несчастным паяцем, которого вы похитили с такой легкостью. Удерживая его у себя, вы рискуете жизнью.

– Я вам этого не скажу.

– Гм-м. Собственно, я и не ожидал ответа. Только если вы думаете, что Мул лично явится за ним под звуки фанфар, барабанов и электроорганов, забудьте об этом. Мул до такого не унизится.

– Что? – одновременно выдохнули Торан и Байта, а в углу, где притаился Магнифико, в полном смысле слова навостривший уши, раздался вздох облегчения.

– Это правда. Я сам пытался войти с ним в контакт и проделал в этом плане гораздо более серьезную работу, чем вы, любители. Ничего не вышло. Он нигде лично не появляется, не разрешает себя фотографировать и вообще как бы то ни было изображать – видит его только ближайшее окружение.

– Чем же мы можем быть вам полезны в этом плане, капитан?

– Не вы. Паяц – ключ ко всему. Паяц – один из немногих, кто его видел. Он мне нужен. У меня есть кое-какие догадки, и он может их подтвердить. Мне нужно их подтвердить, чтобы, черт побери, встряхнуть Академию!

– А ее нужно встряхнуть? – ехидно поинтересовалась Байта. – А зачем? И в какой роли вы выступаете сейчас? Кто вы – мятежный демократ или служащий тайной полиции и провокатор?

Лицо капитана помрачнело.

– Когда существует угроза для всей Академии, Мадам Революционерка, она существует для всех – и для демократов, и для тиранов. Так что давайте-ка спасем наших собственных тиранов от еще большего тирана, с помощью которого мы сможем их сбросить.

– О каком это тиране вы говорите?

– О Муле! Я кое-что о нем знаю – столько, что уже сто раз мог отправиться на тот свет, если бы не моя способность ускользать в самые опасные моменты. Попросите паяца выйти. Мне нужно кое-что сказать вам наедине.

– Магнифико!

Байта жестом попросила паяца удалиться, и тот безропотно повиновался.

Капитан заговорил так тихо, что Байте и Торану пришлось придвинуться поближе.

– Мул – хитрый игрок. Слишком хитрый, чтобы не понимать притягательности и блеска авторитарного правления. Если он от этого отказывается, то не без причины. Вот почему я думаю, что при личном контакте можно было бы узнать нечто важное, что он скрывает.

Он нетерпеливо махнул рукой, показывая, что вопросы задавать не время, и торопливо продолжал:

– Я побывал там, где он родился. Побеседовал с людьми, которые вряд ли долго задержатся на этом свете именно из-за того, что им кое-что известно. Они помнят ребенка, который родился тридцать лет назад, смерть его матери, его странную юность. Мул – не человек!

Торан и Байта вздрогнули. Они пока мало что понимали, но фраза звучала пугающе.

Капитан продолжал:

– Он – мутант, и, как свидетельствует его дальнейшая карьера, результаты мутации налицо. Я не знаю точно, какова его сила и до какой степени он соответствует образу супермена из дешевых триллеров, но то, что за два года он прошел путь от нуля до завоевателя Калгана, говорит само за себя. Видите, какова опасность? Разве может быть в Плане Селдона учтен генетический сдвиг с непредсказуемыми биологическими качествами?